Моя работа не проста,
я пьяным быть хочу всегда.
Чтоб не свихнуться, видя боль,
что поперек меня и вдоль.
Я вижу скорбь и горя муки,
мои лопату держат руки.
Копают грусти колыбель,
для гроба жесткую постель.
И каждый день, под рев и плач,
я будто земляной палач.
Рублю земли сырой комки,
тут быть мне трезвым не с руки.
Иначе захлестнет тоска
и дрогнет трезвая рука.
Не сможет больше исполнять,
пастель, покойному копать.
Таков удел, могильщик сел,
налил, и душу успокоя.
Взял в руки грубый инструмент,
зарывшись, землю беспокоя.
Он снял с нее еще три слоя
и дав свершить упокоенье.
Довел обряд свой до конца,
засыпал короб мертвеца.