Как черт от ладана, поэт наш отрекался,
От всех друзей за масть столичную свою.
Письмом к царю и Беккендорфу постарался
Продать дороже совесть в Пскове на краю...
А всем легенду рассказал уже как зайцы
Перебежали перед тройкой санный путь,
Монахи в черном, вечные скитальцы,
Примета верная, что надо повернуть...
И вот уж нет его на площади Сенатской,
Перед царём он целомудренен и чист.
Ведь с декабристами дружить — как с пеплом адским.
Столицы ждут вас, вам открыт проезжий лист.
Темницы выдержали время и не пали,
Свобода-девушка не ждала у ворот..,
Ваш ход конем был, несомненно, гениален,
И "волк" не съел и сыт стихом народ.
Вам государство платит деньги несусветно,
Чтоб пару книжек на досуге написать,
Пролить свет яркий на историю, приметный...
А вам на ухо шепчет черт: "Играть, играть..."
И в результате — денег нет и честь размыта,
Висит веригами долг карточный, большой.
Продав крестьянских двести душ, вы у корыта
Разбитого, вам вряд ли хорошо.
Но вы по-прежнему любимец Мельпомены,
Потомки чтут вас за высокий, яркий слог.
Песок сквозь пальцы — позабытые измены,
Таков истории классический урок.
А мы поныне смотрим на державу,
Где с словом "красным" вновь расходятся дела.
Пусть зайцев нет, вернусь в себя, пожалуй,
Чтоб до сумы меня судьба не довела.