"Что светило всемогущее
Слева путь свернуло свой направо, предвещает то
Ясно государству Римскому величие."
(Акций, из трагедии "Брут")
То, что справа летит, поражает сиятельный глаз,
То, что слева подкатит, в тенистом подбровии вязнет,
То ли птица, то ль белка, то ль чей-то намек, перифраз,
Пара фирменных фраз, лишь достало бы богобоязни...
Между Тулой и Тверью горит грозовое пятно,
Рыбы-звери издревле обходят его стороною,
Я стою над обрывом, в руке моей веретено,
Нити рока стянув, выплетаю панно кружевное...
Я - авгур, мне неведомы робость, сомненья и страх,
Не прельщают меня похвалы и награды пустые,
Над палаткой моей, высоко в Воробьевых горах,
Только звёзды дождят и кометы шумят холостые...
Для властителей местных мои предсказания - дым,
Позабыты проклятья, на головы павшие римлян,
Новый Рим возвели и кольцом окружили стальным,
И опять он горит, камнепадом растерзан и вздыблен...
Как и сколько ни слал я предвестья худого конца,
Те, что ясно мне виделись в молниях, с юга летящих,
И в полетах Волчиц, опоивших в Оке жеребца -
Не услышан, взираю на город, в руинах лежащий...
Там, где лава клокочет фонтанами бурной реки,
Пальцы стрел стенобитных раскинул пылающий жернов,
Факел пляшущих искр - арабеск освященной строки -
Он над городом вашим царит, неизменно прожорлив...
Лики вражьи темны, лишь сверкают жестоко глаза,
Не прельстила их роскошь - при свете представшая гнилью...
Всё в огонь, до корней! К очищенью зовут небеса,
Ханский конюх увяз, по колена покрывшийся пылью...
Чёрный прах разнося, угрожают разгулом ветра,
Словно мстя за бессилье и фальшь образов безымянных,
И сквозь тени и мрак, будто блеск Арамеи костра,
Догорает кармин в этих вольных очах басурманных.