Спи, мой домик старенький,
Баюшки - баю...
Гладила головушку
Бабушка мою.
Почки тополиные
Пахли за окном.
Засыпай, родименький,
Ласковый наш дом.
Дремлют стулья венские,
Круглый стол накрыт,
С розами шиповника
Вазочка стоит.
Бродят духи добрые
В комнатах твоих -
Умные, серьезные -
Я любила их.
Шпингалет и форточку
Унесу, дрожа...
Я - твоя последняя
Дочь и... Госпожа.
Взяв кирпичик красный
Сердца твоего,
Я в саду прекрасном
Положу его.
Среди флоксов синих,
"Золотых шаров",
Он людей, мне милых,
Соберет под кров.
На фото - моя бабушка Надежда Петровна Яхонтова.
У каждого в жизни был свой дом...А мой в этом году снесли... Я родилась в доме, принадлежавшем Дарье Федоровне Островской, в сестру которой Наталью Федоровну Иванову был влюблен М.Ю.Лермонтов, когда ему было 16 лет, а ей 17. Сколько страстных стихов он посвятил ей, некой Н.Ф.И.!
Дом стоял на Можаевской улице в центре нашего древнего г.Курска. Он был двухсотлетний - красного кирпича, двухэтажный, с невысокими потолками и городской печью. Часто я занималась вышиванием в свете единственной лампы без абажура на потолке. Во дворе, устланном птичьим горцем, росли вишня и яблони, и был сарай, где я, девочка с длинной косой, впервые взяла в руки стамеску, молоток и надфиль.
Несколько поколений моих интеллигентных предков жили здесь - прапрабабушка белошвейка, которой граф Нелидов дал вольную за мастерство и подарил швейную машинку Грицнер, ее муж музыкант. Четверо сыновей - инженер железных дорог, художник Александр Петрович Валевахин, закончил Киевскую Академию художеств, преподавал в г.Николаев, был другом Малевича. Военный офицер - Его Высокоблагородие Василий Петрович, погибший в Манчжурии. Прабабушка - сестра милосердия 1-ой мировой войны и ее муж Петр Петрович инженер - родители моей нежной и сильной бабушки Надюши(на фото) - она была каллиграф, безукоризненно владевшая пером, ее топографические карты завоевали награды ВДНХ. Мой прадед священник и дед Олег Иванович Яхонтов, математик, павший во второй мировой. Мой отец Юрий Олегович Яхонтов,к.м.н. биохимик, и дядя океанолог Роосийской АН Борис Олегович Яхонтов, мама Люся врач. И мы с братом Мишей, ставшим офицером ракетных войск.
Зимой 1943г во время немецкой оккупации от двенадцати комнат первого этажа, занимаемых нашей семьей, осталась одна комната, т.к. город разбомбили и людям негде было укрыться - бабушка впустила их в остальные комнаты - дом превратился в коммуналку. В этой комнате мы жили впятером до моих 15 лет. От нашей великолепной библиотеки после войны остались лишь тома Чехова и Лескова, с Ятями, старые открытки, письма с признаниями в любви и много картин и рисунков прадяди - другие книги стопили в печи, когда не было дров. Патефон, радиола и пластинки с романсами Вертинского и Шаляпина грели мне душу сильнее, чем занятия в музыкальной школе...
А перед нашим домом шумели посаженные бабушкой тополя и ровно без пяти пять каждый вечер звонили колокола из-под звездного купола Сергиево-Казанского кафедрального Собора, построенного родителями Серафима Саровского, стоявшего через дорогу от нашего дома...нам с братом запрещалось заходить туда из-за надзора пионервожатых, дежуривших у храма, но я помню, как мимо дома благоговейно и боязливо старушки несли на Пасху свои куличи со свечками, прикрыв их пергаментом.
Сколько миллионов я отдала бы, чтоб вернуть его!....и как теперь объяснить детям, что это за всеобъемлющее счастье - жить в родовом гнезде, намоленном годами, если нас развели по квартирам и условная свобода лишает знакомого запаха детских пирогов.....Я верю и чувствую - смерти нет, это просто смена-меры, родные люди воплощаются рядом с нами, участвуют в нашем творчестве, оберегают и поднимают нас, рождаются у нас и даже требуют ответственности за свой накопленный и переданный друг другу опыт. Поэтому нам бывает так тепло и хорошо в плеяде близких по духу людей...- это они, спасибо им! .........А вы помните свой дом?