Сон, как колодец, гулок и глубок.
Листы рассыпавшейся старой книги
кружатся в нём, стремясь на дно спуститься.
Один – размытый временем лубок,
другой – слегка обугленный листок
с неровным следом от пера жар-птицы.
Помятых иллюстраций акварель
с прозрачным, ровным, приглушённым светом,
где улиц узнаваемых извивы
укутаны в беспамятства метель,
где все, давно ушедшие отсель,
молчат, но дышат так, как будто живы.
И я дышу, пока во мне, внутри
внезапно, как удар из-за угла,
не хлопает невидимая дверца.
И детскую считалочку – замри,
умри, воскресни и опять замри –
недетское отсчитывает сердце.
И падает в колодца кипяток,
и, обжигаясь, бьётся снова, чтобы
под первый петушиный крик трамвая
Я, пробудившись, глядя в потолок,
сказала: «Как был этот сон глубок!»,
перо жар-птицы в кулаке сжимая.
Картина "Колодец". Художник Юрий Подвербный