С возрастом меняясь понемногу,
стала я сама себе загадкой:
если дети движутся к порогу –
я их за спиной крещу украдкой.
То моя проделывала мама,
если дочь настроилась в дорогу.
Пусть дитя противилось упрямо,
мать хранила верность только Богу.
Мне казалось странною причуда:
надо мной рукой махать не надо...
Но была тревожна мать, покуда
не благословит родное чадо.
И меня крестила троекратно,
даже если я спасалась бегством.
Чтобы возвращалась я обратно,
мать хранила трепетное детство.
Тьмы лихой в пути не замечала,
зависти и зла, чужого люда:
всюду сердце мамы излучало
искорки любви – земного чуда.
Стала я потом молиться Богу,
сердцем принимая неизбежность.
Всех своих детей крещу в дорогу
истово, безудержно и нежно.
И теперь моя святая мама
всё живёт во мне, ведя по свету.
В этом мире нежности так мало
оттого, что мамы больше нету.