Человек наследует тишине,
побегом спасая жизнь…
сколькими парами ног –
по зыбучей меже,
по сплетеньям корней?
в скольких лодках ладоней –
к щеке придорожные камни,
пока не вскрикнет тот, единственный,
голосом роженицы?
не ляжет в очаг, шахту Дуомо,
в человекораствор?
вслушайся в лес над ним –
и свяжи!
это – архитектура?
... в каждом отвесе ствола –
медовая кость безмолвия тяги…
клетки-леса
растят на брызнувший луч
для сводов кожу и мясо.
какими руками ты разнимешь в любви
сцепления фасций, вытянешь леской
слюну, запахи, вдохи, шрамы страсти,
свяжешь из них сквозящий узор,
намотаешь на пульс,
чтоб он бился в каждом
твоими лимфой и кровью,
кишками петлял,
взлетал позвоночника ртутью,
густел семенем в матке,
белой ступенью…
и новой…
и новой…
Лестница-вервь!
спи, Иаков, в тебе
созревает дрожь двойной вертикали.
гулок синий череп воздухом труб.
купол точит побег
сквозь и всё дальше,
из смерти в новую смерть,
до восковых истечений протаявшей скорлупы.
архитектура –
только раствор
в Другого
здесь же,
на выгнутый пальцами воздух
стеклянная ящерка речи, истаяв,
роняет каменный хвост
Пояснение.
Дуомо – т.е. собор (от лат. domus — «дом», под которым подразумевается domus Dei — «дом Божий»)
Вервь – устар. верёвка, а также нить, свитая из нескольких прядей