В тоненькой тетрадке, двенадцать листов,
В голубой обложке, временем помятой,
До сих пор пульсируют нежность и любовь,
В строчках, зарифмованных для меня когда-то.
На листочках в клеточку – все твои стихи,
Каждый из которых в жизнь мою замешан…
Пусть не совершенны, но… но и не плохи…
И совсем не стоили всех моих насмешек.
Рифмы пусть неточные, и размер сбоит…
Разве это главное? Их не в этом сила…
Ведь они так искренни – все стихи твои.
Почему я раньше их недооценила?…
Время все расставило по своим местам.
Между нами годы… расстоянья… люди…
Но все чаще памятью я бываю там,
Где в реале мы уже никогда не будем…
На меня из зеркала, из-под припухших век,
Мудрым взглядом женщина смотрит не мигая.
А в тетрадке тоненькой – от тебя привет! –
«Весело смеется» женщина другая.
Ты в глаза ее «плескал» «небо голубое»,
Ты касался «теплым солнцем» ее «тонких рук»,
«Шорох платья» сравнивал с «шепотом прибоя»,
Когда она просто рядом проходила вдруг…
Мне давным-давно пора бы бабушкою стать,
Седина мне голову выбелила щедро…
Ну, а той – тетрадочной – только двадцать пять,
В ее русых волосах - «поцелуи ветра»…
Возраст срезал мне каблук ровно вполовину…
Жизнью гонор обломало мой строптиво-пылкий…
Ну, а та – в твоей тетрадке – гордо выгнув спину,
«Прошагала» по тебе «на высокой шпильке»…
Я, конечно, узнаю в ней себя, иную,
И, любуясь на тобой созданный портрет,
Я ревную не тебя – я себя ревную
К молодости… к прошлому… к чувствам давних лет…
Время все расставило по своим местам.
Между нами годы… расстоянья… люди…
Но все чаще памятью я бываю там,
Где в реале мы уже никогда не будем…