Было в этот день светло и тихо, собралась на праздник вся родня.
Исполняя будто чью-то прихоть, бог решил испытывать меня.
Новый год пошёл, пятидесятый, под разрухой маялась страна...
Отчим рубль дал, слегка помятый ,- для семьи солидный номинал.
- Не вертись, и выслушай серьёзно, - заскорузлым пальцем погрозил,
-Юбилей мне в этот день морозный, дуй, малец, скорее, в магазин.
Краковской купи, две булки хлеба, коли ты, ничем не занятой.
Да пошибче, малый, надо сбегать - угощенья ждут, считай, семь ртов.
Старый плащ был отдан мне на вырост, валенки истоптаны давно.
В магазине холодно и сыро, с хлебом я иду в отдел мясной.
Продавец заветное колечко завернул в лощённый тонкий лист,
Буду помнить этот запах вечно, что был вызывающе душист.
Торопливо шёл прижав буханки, колбасу за пазухою нёс,
Там, где Воронцовка и Таганка, вышел из подъезда старый пёс.
Видно, что от голода шатало, рёбра опоясали хребет,
Плёлся пёс за мною полквартала, но остановился, ослабев.
Взгляд его просящий и голодный нёс надежды искренней посыл,
Мы с ним были оба беспородны: - Пёс, возьми, немного, колбасы!
Он меня лизнул от счастья в губы, я был горд, что спас дворняге жизнь.
Зазвучал над нами голос грубый: - Заждались давно тебя, кажись.
И спеша по лестничной площадке, думал,- уваженье заслужил,
Отчим бил потом ремнём нещадно, чтобы не подкармливал чужих.
Я молчал от гордости бледнея, нос разбит, предательски опух,
Отчим свирепея дал по шее, мне в добавок, крепких оплеух.
Убегает время без оглядки, на дворе толпится новый век,
Но с тех пор на колбасу не падкий - я, простой, обычный человек.
Покупаю в бакалее кольца, в парк иду, открыв себе "Нарзан".
Раздаю хвостам немного порций, помня пса, что душу мне лизал.
репродукция картины Шумаковой Елены "Вкусные натюрморты"