Умираю каждую секунду,
В усладу её лживой радости.
Жизнь покалечила её, лишила сладостей.
И теперь она мне за это мстит и пакостит.
Я последний остался в зоне её досягаемости,
Проверяет пределы моей стойкости,
Тестостеронность моей гордости
Напалмом своей «заботливости»,
Флэшбэками своей брошенности.
Вспоминая счастливые дни молодости,
Когда жизнь впереди длинная,
Когда сама ещё вроде сильная,
Когда вера в любовь неистовая,
И проклятьями ещё не повизгивает.
Когда дети ещё не родились,
И ещё не бросили…
А теперь всё сильней давление старости.
Кроме сна и жрачки, не осталось радостей,
У одинокой, злой и глуповатой бабушки.
Чем ближе тьма, тем реже прячет кошельки.
Но, тем не менее, никто не хочет ей прощать,
При жизни нам на головы поставленные камушки.
Видно зря научилась у Господа, за предательство
Ближнего, ближнему платить предательством.
Да! И мы давно уже не ангелы, сим постулатом
Вскормлённые и материнскими проклятьями.
Мы без того ведь наглотались вашей боли,
И сами слёз пролили, быть может, даже более,
Не понимаю, зачем же от обиды на того, другого,
Вы нам на шею камни и с собой на дно болота?
2015