Я часто убегал из дома,
Боясь отцовских крепких рук,
Мне больше улица знакома,
Мне двор наш - самый лучший друг.
Весь из себя, такой серьезный,
Я – подрастающий «шермач»,
Ступал во двор в денёк морозный,
В кармане ломаный калач.
А Нинка – местная девчонка,
Любовь мальчишеской поры,
Ехидно пялила глазенки
На швы зачиненной дыры…
Одаривал друзей и кошек,
Из подворотни звал собак –
Все раздавал, лишь горстка крошек
Шуршала весело в штанах.
Ее я оставлял пернатым
Простым носатым сизарям,
Которых кольцевым захватом
Бросал к залетным голубям.
И сильным, залихватским свистом
Их подымал до облаков,
И радовался умным птицам,
Сманивших знатных чужаков.
Иль часто, стоя на подножке
Трамвая, шедшего в депо,
Я фантазировал немножко,
Что еду, мол, на Лимпопо.
И там, на берегу зелёном -
У африканской той реки,
Счастливый и самовлюбленный
Я в даль смотрел из под руки.
Ведь здесь я был в раю свободы,
В мечтах моих взрослел на раз
И, вспоминая детства годы,
Пишу наивный свой рассказ.