Гнев сердца образумь, не сокруши
Презрением обет молчанья мой,
Чтоб скорбь не наскребла на дне души
Слова, где есть сочувствия покой.
Коль твой ум-разум заострить я б мог,
Была ли, есть любовь, сказала б так-
Как чуть живой, чья смерть через порог,
Здоров врачебной тайной в небесах.
Коль я отчаюсь, то сойду с ума,
В безумии пошлю тебе навет;
Так искажен мир в наши времена,
Что достучалась клевета в завет.
Чтоб миновал меня твой наговор,
Смотри в упор, коль сердце на простор.
Be wise as thou art cruel, do not press
My tongue-tied patience with too much disdain,
Lest sorrow lend me words, and words express
The manner of my pity-wanting pain.
If I might teach thee wit, better it were,
Though not to love, yet, love, to tell me so -
As testy sick men, when their deaths be near,
No news but health from their physicians know.
For if I should despair, I should grow mad,
And in my madness might speak ill of thee;
Now this ill-wresting world is grown so bad,
Mad slanderers by mad ears believd be,
That I may not be so, nor thou belied,
Bear thine eyes straight, though thy proud heart go wide.