Опять про меня.
Марина, что же сделать мне,
Чтоб, посмотрев в глаза, ты улыбнулась.
Готов, как принц на верном скакуне,
К тебе нестись, не замечая улиц.
Готов к твоим ногам я поднести
Всю пищу города Тюмени,
И бывшему еб*льник разнести,
Чтоб никогда не портил настроение.
И снится по ночам мне один сон,
Как за руки держась, волос твоих касаюсь.
А ты, мне нежно на плечо ложась,
Приятным голосом негромко повторяешь,
Что нужно просыпаться. Только я
Хотел бы на всю жизнь во сне остаться,
Стоять с тобой, крепко обняв тебя,
И никогда с тобой не расставаться.
Ты любишь розы, а я на них срал...
Ты любишь розы, а я на них срал.
Дак нюхай же теперь все наши годы,
Которые в пустую про*бал.
Пока ты тра*алась с каким-то там уродом.
Ты любишь море, а я в него срал.
Сама в этом дерьме сейчас купайся.
Время прошло, но не жалею я,
Что с этой сукой все же я расстался.
Ты любишь суши, а я на них срал.
Попробуй же на вкус дерьмо, паскуда.
Как же я рад, что кончился бардак.
И в моей жизни впредь тебя не будет.
Я срал на все, что обожаешь ты.
И вскоре ты дерьмом моим пропахнешь.
Тебя всегда узнают из толпы
И, нос прикрыв, всего лишь тыкнут пальцем.
Напиши про бабу. Чтоб прям пи*дец. Ну или про дружбу ченить.
В неё влюбился ты так глупо, слепо,
А мысли у неё лишь об одном,
Как твои деньги выбросить на ветер,
И побухать за ссаным гаражом.
Ты шёл пешком за тридевять земель,
Чтоб проводить любимую принцессу.
Ты думал, что женой будет твоей.
И что теперь? Сейчас, скажи, вы вместе?
Сейчас ты учишься, работаешь, не пьёшь.
Она сейчас сосет за банку водки.
Пусть симпатичная, но ей цена лишь грош:
Вся в синяках и пахнет как селедка.
Ты помнишь же,как все твои друзья
Тебя держали за руки, твердили,
Что эта баба точно не твоя,
Словно связав, тебя в авто садили.
Но слушать нас совсем ты не хотел,
Лишь через время сам все это понял,
Когда увидел, как в подъезде с ней
Целуется какой-то там падонок.
Друзья не девушка, они с тобой всегда:
В горе и в радости, когда легко иль больно.
А эта баба точно не твоя,
Она наказана венеро-приговором.
Про те дни которые мы с тобой не помним.
Мы алкоголь мешали целый вечер
И разрывали плясками танцпол.
Вели себя совсем нечеловечно.
И разбавляли матом разговор.
И кто бы мог подумать, что, проснувшись
Под одеялом дома у себя
От сушняка, и резко оглянувшись,
Увидим те суровые глаза,
Что нас встречали этой бурной ночью.
И мы увидим в этом взгляде как
Мы за заходили в дом, на дверь опершись,
И раздевались лёжа в попыхах.
Мы этого,конечно же,не вспомним.
Мы помним только как мы жгли танцпол.
Но вечером непьющий друг напомнит,
Как своим задом грели мы сугроб,
Как мы мочились из окна машины,
Как моросили с кем-то, кто трезвей,
Как шли пешком за водкой в магазин мы,
Как запивон отжали у друзей.
И каждый раз на пятый день недели
История случается опять.
В субботу утром, как всегда, болеем.
Но ни за что не бросим мы бухать