Смола, рубинового цвета,
Протекала между улиц.
Над фонарными столбами
Повисли тысячи огней,
И все согнулись, будто судят,
Взгляд опущен у людей.
Тёплый ветер, мимо скверов,
Укрывал меня от шума.
Ничего я не хотел.
Хотел пустить смолу по венам,
И остаться здесь навеки,
Растворись холодным пеплом,
Сквозь ладони этих дней.
Считая дни, часы, минуты,
Не сосчитать мне всех потерь.
Что я оставил за собой,
Однажды вечером пропав, как тень...
Бесследно, не сказав ни слова,
Но почему-то в моей памяти осел,
Момент знакомства с ним,
Я будто бы ослеп,
Я стал неудержим.
Всё стало вдруг родным,
Хоть никогда и не был.
Шагая по Трамвайному немым,
Отсюда всё и начиналось,
Знакомый "Тамбурин".
Нас вязкая смола слепила,
Мини-Франция любви,
Дрожащих стульев и столов
От уходящего трамвая,
Любовался лунным светом до зари.
Надеюсь, ты меня поймёшь, что я уехал,
Ты хороший, но по другую сторону реки,
Я не любитель взглядов, я сторонник
Уединённой красоты.
Я с Исаковского, оставив Горького,
Увёз с собой воспоминания,
И как бы ни было там горько,
Тонуть в слезах от описания,
Ты называл меня холодным,
А я хотел лишь быть друзьями,
И не найти уже похожих,
Чтоб понимали так без смен местами.
Ведь, обижаясь... Кем мы стали?
Тепло, что ощущал,
Всё выжигало изнутри,
И кто-то там внутри стонал,
Но не от боли,
От закипающей смолы...
Затвердевала, создавала
Новый образ на крови,
Рисуя линии портрета,
Не зная мер, да и любви.
Родился юный мешорэр,
Считавший павшие огни.
2019