На лавочке в изумрудном парке
Стоит хорошенькая корзиночка, всё с эскизами.
Каждый день тут бывает загадочная Мариночка
и образ на полотно нанизывает.
Она грезит о Рафаэле и Микеланджело,
Представляет себя, счастливую, в краске и пятнах разных цветов.
И не хочет слышать о сливовом,
пахнущем олеандрами парне,
о том, кто ради её улыбки на все готов.
И вот она восседает на деревянной лавочке.
Элегантно сложила бледные пальчики.
Не без породы, осанистая, как скандинавы.
Пока еще моложавая.
Она русская королева, которая отвергла
еврейского мальчика.
Мариночка разбрасывает свои локоны по плечам,
Наносит мазок с горячностью.
Ей не до нежной души, что притихла в ближайшем кусте и, как в коконе, прячется.
Мальчишка, замерев, чтобы не спугнуть художницу,
не сводит с неё глаз, хоть и смущён своим шпионажем.
Он немного ёжится от застывших топазов под ресницами у заложницы натюрморта, портрета, пейзажа.
Мариночка собирает вещи.
Прячет свои листы. Ей не по себе.
Она уходит, холодно и зловеще.
Кусты шевелятся. Мальчонка выпрыгивает, страстный, будто гепард на гербе.
Он устремляется вслед за ней,
не слыша дерзких насмешек со стороны.
Серый камень больно бьёт его по спине-
Сверстники в этом возрасте, как всегда, вооружены.
Женщина скрывается за поворотом.
Мальчишка, чуть поодаль, но за нею мечется,
легонько проскальзывая мимо ям и луж.
Мариночка добирается до своих дверей, обнимает вышедшего навстречу.
В общем, похоже, что у неё есть муж.
И лежит потом отрок на раскладушке,
невольно подражая всем этим манекенщикам:
Словно капля крови на использованном снаряде.
Кусочек белого шоколада, растворённый в индийском яде.
По ночам он стонет,
катается на подушке,
выпрашивая свою недоступную лишь о взгляде.