Мой внутренний голос давно утих.
Он не кричит, не срывается.
Тихо так, обречённо хрипит,
И в пять утра просыпается.
Он что-то бормочет и судит меня,
Говорит: "Вот так было б лучше..."
А пёс мой рядом лежит и сопит,
А я - во сне, - средь хлама и сучьев...
И всё, что кричал он, - застыло в груди,
И крики его застывали в безумье...
И шёпот его: "Ты только дыши,
Не хочу, чтоб сегодня я умер..."
Мой внутренний голос давно утих,
И лишь порой, осторожно,
Он говорит: "Мне бы воды...
Ну хоть глоточек, можно?"