Пристёгнуты ремни, чтоб не разбиться.
На стенке рдеет надпись — не курить!
Ревут турбины.
Звук в ушах дробится.
Лечу на ТУ, чтоб время позабыть.
Приятно давит тяжесть ускоренья.
Разбег.
Подъём.
И — карлики-дома.
Исчезла боль в ушах от разницы давлений —
Во рту конфета, стюардессой подана.
Земля, как на ладони, в солнечном сияньи,
И целиком видны мне города.
Большое видится на расстояньи,
Лицом к лицу — лица не увидать.
Обычный рейс, обычные заботы.
Сосед, журнал, ребёнок в люльке спит.
В проходе девушка с пакетом для кого-то.
Народ живёт, а самолёт летит.
Плывёт Земля за окнами кабины —
Поля, леса, реки серебряная нить.
ТУ-104 рокотом турбинным
Меня заставил время позабыть.
Земля мелькает лентою бетонной.
Не выкурив и пары папирос,
Пилот сажает лайнер многотонный
Со скрипом тормозящихся колёс.
Чудесно на Земле! Как зеленеет травка!
Опасности полёта позади.
У выхода встречающие.
Давка.
Меня никто не встретил.
Я один.
Иду в толпе, толпой влекомый,
Смотрю по сторонам,
надежду затая.
Вдруг за спиною — голосок знакомый:
«Ну, здравствуй, милый!
Здравствуй!
Это я!»