Ей тридцатая осень не снилась, застала врасплох,
На веранде насыпала яблок несчётным числом.
Серый город таращился окнами старых конур,
В новостройках корнями запутался, руки сомкнул.
Возле пухлых альбомов стирается времени счёт:
Фотокарточки местной больницы – была здесь врачом.
Это садик и школа, где сын незаметно подрос,
Там сегодня на клумбах раскинулись тысячи роз.
Всё ещё молодая, да разве ей семьдесят дашь?
Расписание помнит: идут по средам поезда.
Скоро сын к ней приедет, пока всё дела, да дела...
Торопливо читает бумаги у края стола.
Ей в письме обещается: "Мама, я скоро домой!"
Из Берлина последнее - видно по дате - письмо.
Поскорей бы приехал, вон друг и с семьёй, и с детьми.
У неё каждый год ожиданием долгим томим.
Вот приедет и спилит засохшие ветви в саду,
Краснобокие яблоки манной в траву упадут...
Он же любит варенье! Забыла, растяпа, сварить!
Урожайным был год, и медовый созрел нектарин.
А настенные ходики что-то притихли с утра,
Видно стар механизм, и латунь рассыпается в прах.
Извещенье отложит, смиряя душевный недуг,
Сердце ход замедляет под мысли: "Дождусь", я дожду...
Репродукция картины Сердюкова Александра взята из всемирной паутины, спасибо автору.