То не скоро солнце катится,
То не скоро день кончается,
Звезды с месяцем повстречаются,
С землей-матушкой привечаются.
Не начать ли нам, друже вольные,
Друже вольные, хоробрые,
Сказ о днях седых, давнишних,
О делах великих, достопамятных?
Рассказать о том ли, друже славные,
Как ходил Илья свет Муромец,
Илья Муромец, крепохонек,
Да ходил один далеконько?
Было то давным-давнешенько,
Деды наши то запомнили,
Как им деды их рассказывали,
И сейчас вам то поведаю.
То не сказка-прибаутка – быль,
Быль бывалая, всамделишная,
Как Илья свет Муромец в Киев шел
Из села свово, Карачарова.
Путь не близкий, не прямой,
Все лесами да болотами.
Звери дикие всё встречаются,
Да народ лихой, расхристанный.
В чащобах много их он бил-побивал,
Сам идет, знай, всё путем своим.
И зашел Илья в леса глухие,
Леса брынские пограничные.
Там дубы растут, что кольями,
До небес идут, что палицы.
Не слыхать здесь зверя дикого,
Не видать огня крестьянского.
Тишина стоит – на версту окрест,
Комара слыхать да полет листа.
И дошел Илья до реки лесной,
До реки лесной, до темной Псурки.
Видит молодец диво дивное,
Диво дивное, небывалое.
Ай да на бережку на псурском
Видит он дома бревенчатые,
Мужики там делом занимаются –
Кто тачает, иной косу очиняет,
Кто за пчелами уход имеет.
Бабы, вишь, и ткут, и сеют,
Деток малых в люльках нянчат,
Сказки сказывают, да распевные,
Байки бают стародавние.
Завидали мужики, удивляются,
Кто пожаловал к ним, да откудова.
Как узнали Муромца, да заохали:
«Ой ты гой еси, Илья свет Муромец!
Как ты шел дорожкой темною,
Как ты шел дорожкой смурною,
Много нечисти лесной побивал,
Ой да не знал ты, Илья-молодец,
Что зашел ты на землю Яхиднину,
Да кровушкой нашей политую!»
Стал Илья тут речь держать,
Да расспрашивать, да выпытывать.
А Яхидна та – велика и злобна.
Сто голов у нее, а что глаз – то бессчетно!
Да живет она на речке на Ломпуте -
Нет проходу ни младому, ни старому.
Ой, охотились в краю том мужички,
Да ушел весь зверь, да не стало зверя.
Ой, рыбачили в краю том мужички,
Да и рыба ушла, да не стало рыбы.
То не змей и не гад, и не коршун,
То Яхидна стоглавая, ненасытная.
Как увидит кого, так погибель ему,
Не пожрет, так заточит в нору.
«Не ходи ты, Илья!» - говорят мужички.
Бабы плачут ему, причитаючи,
Да головушку молодецкую жалеючи.
Слышал это Илья, меч достал,
Меч булатный свой, двухпудовый.
Говорит: было-было Яхидне житье,
Житье вольное, басурманское,
Да пришла пора и ответ держать
По делам своим да злодейским.
И пошел тогда Илья по реке,
По реке лесной да по Псурке,
Шел оврагами с буреломами,
Да и вышел к Ломпуте-реке,
Где та с Псуркою вместе сливалася.
Тут и ворон ввысь не выпорхнет,
Гад ползучий на волю не выползет.
А деревья стоят что в золе все,
Ни листа на них нет, ни былиночки.
Зычным гласом тогда крикнул Илья:
«Эй, Яхидна, Яхидна стоглавая!
А давай, покажись, выдь навстречу!
Выдь навстречу добру молодцу!»
Зашумел тогда лес, заскрипел,
Свист да визг вдруг поднялся -
То мать-сыра земля застонала,
Застонала, тяжесть велику чуя.
Отозвалась Яхидна ревом диким,
Свистом звериным, шипом змеиным
«Кто тут кличет меня, кто тревожит?
Аль за смертью своею пришел?»
Отвечал ей на то Илья, не сробел:
«Ты, Яхидна, говори да не путайся!
Не спеши хоронить добра молодца -
А допрежь испытай его в деле ратном!»
Выхватил Муромец меч свой каленый
Выхватил меч, да пошел, да и начал рубить.
Раз – дюжину голов сносит,
Взмахнет два – уж и нет половины.
А Яхидна так и бьется, и ужом мечет,
Улучить норовит славна молодца.
Да Илья-богатырь не будь промах,
То за дерево спрячется, то в овражек.
А последним ударом грудь вражине рассек,
Грудь рассек да булат в нутро загнал,
В сердце черное гадины, ядовитое!
И издохла Яхидна вмиг, испустила дух.
Затряслась земля, раскололася,
Не хотела да принять тело смердное.
Провалилася Яхидна да сквозь землю-то,
Да сквозь землю-то родимую.
Ломпуть речка скрыла место то проклятое,
Залила да разлилась прудом вширь,
Даже памяти Яхидне не осталось.
А Илья тогда к мужичкам пошел
Да в деревню ту на Псурке-то.
Говорил он мужичкам всё как есть,
Как с Яхидной он расправился.
Мужички-то его все угощали,
Медом-пивом знатным потчевали
Да все честь по чести славили
Илью-молодца из села Карачарова.