Однажды, откушав с супругою ужин,
Я в Сколково вышел с собачкой гулять,
Смотрю, у КАМАЗа, застрявшего в луже,
Мужик суетится и кроет всё в мать.
Обычный мужик, невысокий и рыжий,
Заглохла машина, и близится ночь.
Под мат к мужику подошёл я поближе -
А вдруг чем-то нужно бедняге помочь?
Смотрю на машину, а в кузове деньги,
Да столько, что встал я с разинутым ртом -
В мешках и коробках, и в кучках маленько,
Рубли и доллАры, и евро притом.
«Здорово, дружище!» «Да шёл бы ты мимо!»
"А ты не из робких, как я погляжу.
Откуда деньжищи?» «Из НАНО, вестимо,
Я их, как напилят, в офшор отвожу».
«А пильщиков много?» «Да, знаешь, хватает,
Вот только трусливы, размах в них не тот.
Чего им бояться? Никто не мешает,
Пили и вози за кордон круглый год».
«А как же надзор, прокурор, депутаты?
Они, как я слышал, бюджет стерегут».
«Они все при деле, и каждый с лопатой,
И, что стерегут, то они и гребут!»
«Так вот оно что! А как звать тебя?» «Толик».
«А годик какой?» «Шестьдесят отмотал.
Ты знаешь, я, в общем-то, жизнью доволен,
Бюджетные бабки ни в жизнь не считал».
«А что, у тебя велика ли контора?
Достанет ли денег, спросить я хочу?
Распилите всё, и закроют офшоры,
Счета арестуют, а вам карачун».
«Ну, выдумал!» - крикнул водила фальцетом,
В кабину залез и на стартер нажал,
И так матерился при действии этом,
Что вздрогнул КАМАЗ и, как пёс, заурчал.
Мотор заработал, как сердце забилось,
Крутились колёса, по грязи скользя,
На чистое место машина стремилась,
Несчётные бабки в мешках увозя.
А я постоял у расплесканной лывы,
Смотрел на гудящую ульем Москву.
Что это такое сейчас со мной было?
Иль морок какой? Или сон наяву?
Доколе я буду с улыбкой счастливой
Смеяться над тем, что доверчивы мы,
Что русской душе так мучительно мило,
Что грустные мысли вселяет в умы.
Тащите же, люди, помногу и в волю!
На то нам Отечество в руки дано,
Чтоб вечно пахать это щедрое поле,
И чтоб нас кормило безбедно оно…