Дуб, корнями пробился в фундамент,
Где вздохнув, расступилась земля.
И не принял на годность экзамен
У добротного с виду жилья.
Словно щупами шаря в подвале,
Вырывая из сумрака тех,
Кто, забывшись тенями здесь спали,
Потащил их по токам наверх.
Пропуская по фильтру волокон,
Чтоб ещё раз я смог ощутить:
Терпкость жизни весеннего сока,
Как паучья колышется нить
Под босым осторожным движеньем
Уже пройденных в прошлом шагов…
Чтоб баланс из любви и сомнений,
Дал дойти до набухших листов.
Покачаться на них, свесив ноги,
Надышаться до слёз, а потом,
Вмуроваться в оконном итоге,
Возвратясь в перекошенный дом.
И смотреть, как меняются циклы,
На звенящий стрекозами зной,
На осколки гусиного крика
Над осенней заката чертой.
Провожая тоскливо листочки,
Вдаль летящие с сучьев души.
Без надежды, своим многоточьем,
Еле шепчущих мне: «Допиши…»
В белой стуже дымить сигареткой,
Веря чуду, сквозь замять и свист,
И молить, чтобы с вымерзшей ветки,
Не сорвало вцепившийся лист.
Ощущая, как в нём ещё стынет
Жажда жизни, и пряча испуг,
Ждёт последнее нежное имя,
Словно в дар кем-то данное вдруг…
Может, так просвистевши без толку,
Ждал Кащей осадив канитель,
Когда Ванька сломает иголку,
И нырнёт с Василисой в постель.
27.02.2019.