Никого не осталось: ни мамы, ни папы, ни света,
Что будил по утрам ярким бликом щекочущих фраз.
В прошлом: «Дочка вставай! Я ушла, пообедай омлетом!»
Или супом, а может обоими блюдами враз…
Никого, ничего не осталось. Да мне и не надо.
Измазолены пятки, а путь и далек и тернист.
За обвитой плющом обветшалой железной оградкой,
Зацелованный крест и пожухлый осиновый лист…
Ничего не осталось: эмоции стерлись до блеска
Родниковой струи, и уже не бушует поток.
Разве только весна, что разряжена, словно невеста
И венчается небу. И твердь пробивает росток…