Я однажды подумал: Послушай, кому-то ведь надо,
чтобы здесь грохотало, крушилось и гиб наш народ.
Кто-то очень спешит, за бураном шлёт злое торнадо
и во имя тиранов солдат посылает вперёд.
Вот уж утро опять, котелки зазвенели и фляги.
Подкрепились, а дальше по кругу, своим чередом.
За спиной оставляем холмы, перелески, овраги,
втихаря, вспоминая своих и родительский дом.
Час придёт и однажды закончится глупая свалка.
Разлетятся по весям, в родные пенаты, бойцы.
Мне до слёз непритворных ребят не вернувшихся жалко.
Не дождутся детей дорогих их седые отцы.
Шквал огня, то по нам с перепугу бьёт с гор батарея.
Наши НУРСы ошибочно рвут предрассветный туман.
"Горка, что ты творишь?!" Это голос штабного старлея.
Или пал бастион, или кто-то там здорово пьян.
Мы рванулись вперёд, а навстречу зашлись пулемёты.
Мы в окопы назад, но и сзади разрывы гранат.
Только стелят завесой огня наши милые ДОТы,
защищая собой, в круговой обороне, ребят.
"Вызываю огонь на себя, по квадрату "четыре"! -
Наш "замок" эту фразу, в эфир матерясь, прокричал.
И пошла круговерть, в нас стреляли как в юности, в тире.
Смертоносный заряд землю и небеса закачал.
Новый Год под обстрелом, а кто-то в парадном мундире,
в безмятежном тепле пьёт вино, поднимая бокал.
Позабыв обо всём он катается в масле и жире,
в каждом пьяном глотке его видится смерти оскал.
Вот и всё. День прошёл, прогремел, как весенние грозы.
На поверку, в итоге, родилось с десяток гробов.
Заслонили собой "цинкачи" на ВП, бензовозы,
провожая в последний полёт онемевших рабов.