Она прорастает во мне цветком,
мой мартовский человек, -
я всё понимаю, я о таком
всё знаю, но тает снег,
и птицы поют, и сошли с ума
машины и корабли,
и больше не хочется всё сломать -
как в детстве, когда болит.
Пусть рядом останется имярек,
на том же материке.
Узнал? - i love you to the moon and back -
браслет на моей руке;
так было и будет для нас, верней -
так есть неизменно, но
ты вырастил нежность во мне, а ей
не хватит меня одной:
ты - твердь, ты спасительная земля
для тонких моих корней.
Закончу - и снова начну с нуля.
От марта спасенья нет.
И ангел, присаживаясь на скат
нагревшейся крыши, как
ребёнок в шарфе и больших носках
распинывает облака
и гладит сосульки - они поют:
сверкающий тубафон.
Сорвутся - а может быть, их собьют,
кто крайний, тот выйдет вон.
А ты - посредине. Куда слепой
нас вынесет парашют?
Пожалуйста, пой,
улыбаясь, пой,
пока я тебе пишу.