Осозналась горой, на ширине плеч,
Перспектива выпускничной встречи.
Они будут там ангелами с социума-неба,
А я неуместностью нелепой,
Скрипеть словами, ломать комедию,
Испрашивая ответные реплики-копейки медные.
Бдить, не преходя приличий межу,
Не знать, что им, милым-хорошим, дальше скажу.
Если только заранее себя загружу,
И детализируя, социальных приличий ради,
В памяти временем размытые лица-оладьи,
Карандашом напишу чудесную речь-доклад в тетради.
И потом положу её перед собой на пюпитр.
Но лучше не буду писать, а сбегу в Питер.
На самолёте или на поезде. С рюкзаком на плече-шее,
На поезде наверное будет дешевле.
Данный момент безусловно важен.
Так что поеду в купе или в плацкарте двухэтажном.
В Питере меня встретит Рома,
Или я поеду к нему на работу, он даст ключи от дома.
Он будет жизнерадостен, великодушен и весел,
Весь в ореоле цифровых программ-песен.
Потом я сяду в автобус-фургон или в трамвайный вагон.
Он отвезёт меня в Приморский район,
Мимо домов-икон.
Выйти, проехав Тибет-дацан, "Меркурий" и "Ленту".
С балкона смотреть на достроенный Охта-центр,
Под шум дождя-абсента.
Вечером Рома тоже приедет в дом-муравейник.
Мы будем сидеть в его кухне-кофейне.
Пить кофе с круассанами из амбара-магазина,
Где на входе выдают продовольственные корзины.
Окно, ради рифмы-х"ифмы, будет приоткрыто на треть,
В него будет дуть с залива балтийский ветер,
Делая меня всё декадансно-пафосней и пьяней:
- АхЪ, я пробуду в Питере вечность несколькихЪ дней.