* * *
Вновь журавли улетают за море,
С нами прощаясь, печально трубя.
Осень – собрание грустных историй.
Есть на страницах его и моя...
Надо молчать: насмехается эхо.
В небе – угрюмые скопища туч.
Только порою, найдя в них прореху,
Кое-где теплится солнечный луч...
В дымке тумана, тягучей и блёклой,
Тают просветы безлюдных аллей.
Слушаю, как, барабаня по стёклам,
Капают слёзы моих октябрей...
* * *
В квадратной бездне чёрного окна
Шёл дождь в ночи, безмолвной и тревожной.
Я подходил к окошку, осторожно
Касаясь пальцами прохладного стекла.
А за стеклом, расчерченным водой,
Всё утопало в непроглядном мраке –
Мои обиды горькие и страхи,
И целый мир, укрытый темнотой...
* * *
В театре этом нет кулис.
А я – гонимый ветром лист.
В прожилках грусти, чуть дрожа,
Тревожно ёжится душа...
Но грусть подобную ни с кем
Делить не хочется совсем.
И, значит, просто нужно мне
Побыть с собой наедине.
* * *
В моём оазисе дождей
Всё время пасмурно и тихо.
А, по стеклу сбегая лихо,
Походят струйки на ужей.
Хорош уютный мой мирок.
Он полон забытья и грусти.
Живу в ненастном захолустье
Мечтой поэта в сотню строк.
Держу перо. Горит камин.
И барабанит по карнизу.
И через капли, как сквозь линзы,
Я вижу тысячи картин.
В руке нетерпеливо мну
Очередной листок бумажный,
Опять испытывая жажду
На этом свете ко всему.