Стая молодых оборотней бежала, едва касаясь лунной дороги. Впереди мчалась белая волчица. Время от времени она уступала место волку, бежавшему справа, а сама бросалась к отстающим и на бегу кусала их.
Волки терпели, понимая, что виноваты.
Луна уходила.
В последние мгновения оборотни один за другим переворачивались хребтом и, едва не задевая старый полусгнивший пень, опускались на грязно-белые ладони, подошвы и колени.
Первый выстрел прозвучал, как удар плетки. Через мгновенье выстрелы слились в противный стрекочущий звук. Но стая была уже в безопасности. Старый языческий бог из мореного дуба проглатывал бледные, почти человеческие тела со звериной жадностью. Его черный рот был весь в крови... Не зря белая самка-вожак перед охотой напоила темного бога кровью дикого кабана. Когда последний оборотень ощутил под ногами камни подземелья, деревянные губы намертво сомкнулись...
Волчица пропустила последнего, худого, грязного мальчика. Оборотни шли друг за другом по узкому, освещенному факелами, тоннелю. Волчица отвязала холщовую сумку, всю мокрую от крови, и вытащила что-то наружу. Это была плата за убежище. Трудно быть в долгу у древнего бога. На ладони девушки лежало еще теплое человеческое сердце...