...удачно начинается неделя,
глаза продрал: «Ба! Первое апреля!
мели Емеля, сам себе не веря...»
превозноси пенсионера-пионера,
который в первый пенсионный год
(по-старому), по-новому живёт...
стукни челом об пол за ЖКХ,
что не жалея кошелька,
с утра до вечера в заботах и трудах,
и кошелёк (народный!) ох и ах...
и дальнобойщики восславят пусть «Платон»,
и думцы недодуманный закон
пусть перепишут, пусть... и не один,
и бренд, как у врачей: «Не навреди!»
и бабки скинутся премьеру на беду:
«Возьми, вот деньги, не позорь страну!»
заасфальтируют дороги все и враз,
а умные всем скопом в тарантас
со всех окраин и в Москву,
расскажут, что почём... и наяву...
P.S. ПОСЛЕ НАПИСАННОГО
«У меня теперь давление 120 на 80.
Ночью разбуди - 120 на 80.
Утром разбуди - 120 на 80.
Во время большого стресса разбуди - 120 на 80.
Во время важного заседания - 120 на 80» (Б. Н. Ельцин).
...нет, это был не понедельник. Ни вторник, пятница, четверг… Это какой-то день отдельный. Ни зимний, летний… ни весенний, а тот, в какой причалил Ной ковчег.
Спешили люди на работу. Улыбками светились лица. Их развозили “добротропы” (спецавтомобили-топы), в которых незачем толпиться. Карбункул чувств играл на струнах домры. Рассвет был добрым. Стелился утренний туман, а из него сочилась нега. Окорочка пробились из-под снега. Их обдували вольные зефиры. Шпроты масляные всплыли, карп в сметане… и уклейки (молоком питались реки). Бор сосновый не шумел. Пел и раздавал обеды (прямо с думского буфета). В кабинетах пахли розы… расцвели кусты мимозы. Щебет женщин в своих гнёздах извещал: растёт потомство. Сгинуло навек сиротство… и как-то вдруг и навсегда все разом стали "Господа". И молодой, и старый с проседью. У всех сто двадцать… и у всех на восемьдесят…
Вручили судьбы молодым. Уважили и старых… Не стало бедных… и богатых. И коммунистов нет, и демократов, и всяческих ветвей госаппарата. Есть люди! А из аппаратов только фото. Пришло доверие, погрязшее в отчётах. Исчезли страхи. Счастье находили в первом браке…
Президенты фирм и корпораций, держатели пакетов акций, раздавали персоналу зажиточную заработанную плату. А вечерком, сугубо на общественных началах, спешили в Думу, в Нижнюю Палату, и думали, чтобы ещё раздать… А Самый Главный Президент на Красной Площади, рабочий день пытаясь скоротать, чаянья масс народных оправдал, силовиков всех разогнал и сам мочил российский криминал. И криминал мочился. Вымок, просушился, усох и навсегда отсох…
Мемориал покойников для статусных чиновников снесли. Чтоб не было поклонников, чтоб не было сторонников бюрократической стези. Потом оркестры привезли и танцевали до утра… Утро. Пора. Будильник не звонил? Проспал! Ночь пролетела незаметно. А, говорят, мечтать не вредно…