Противною, липкою, черной горячей смолой
Те сны затекали в её изрубцованный череп.
И в них он - такой вечно пьяный, забавный, живой,
Ещё неприкаянный, робкий, внушающий веру.
Но луч, пробуждающий, солнце в подушку упрёт -
И сон улетучится в небо порхающей птицей.
И тот, долгожданный, опять далеко. Не придёт...
А этот, бездушный, в действительность вновь возвратится.
И снова до вечера ждать, протирая окно,
Скупыми слезами напрасно пугая ресницы,
Ведь он не напишет, ему же теперь все равно...
Он дальше в пути, - вырывая чужие страницы.
И как ни противно, себя ей жалей, не жалей,
Но вспять не вернуть эти быстрые талые воды.
Лишь липкие сны, растекаясь, размажут елей
По редким сединам, оставленным тенью породы...