«Странная штука жизнь. Бывает так, что всё есть. Дом со всеми удобствами, квартира и не одна, шикарная машина, мерин 500-ый, а главное - власть и все боялись! И ведь в один момент, бац, и ничего нет! Живу в сараюшке, и теперь вот мой главный инструмент!» — думала баба Света и размеренно косила траву у очередного дома. Мимо пробежали мальчишки, один остановился и стал довольный дразнить бабушку: «Баба Света, песня спета — женщина с косой!». «Ах, ты шалопай!», изобразив строгость, прикрикнула старая женщина и сделала вид, что будет догонять. Куда там! Мальчишка с криком «Шухер, пацаны!», исчез за секунду. А баба Света заправски протерев пучком свеже скошенной травы лезвие косы, продолжила воспоминания, присев на скамейку. «А ведь раньше этого не было, ни скамеек, ни урн, а что мне мешало выставить» — вздохнула в мыслях баба Света, но не закончив, как это часто бывает у старых людей, задремала, и приснился ей сон, впрочем, как всегда один и тот же. Ещё совсем не в возрасте, полная сил и энергии барыня Светлана Игоревна Клочкова в бархатном платье сочного бордового цвета объезжает владения в карете, сильно раскачивающейся на многочисленных ухабах и запряжённой четвёркой резвых гнедых лошадей, сделанной немецкими мастерами. А владения огромны! Множество домов и придомовых территорий, леса, богатые дичью, поля и везде люди, людишки, рабы, при виде барыни все падают ниц! Ощущение безграничной власти, здесь всё принадлежит ей! Рука барыни лежит по-хозяйски на дверце кареты, и массивные золотые кольца на всех пяти пальцах, кажется, сверкают ярче солнца крупными бриллиантами. В другой руке зажата плеть, загодя приготовленная для будущих экзекуций. И рука в ожидании порок нервно подёргивалась. Как вдруг, средь скрипа солидных колёс кареты, послышался чей-то неровный голосок: «Барыня, Светлана Игоревна, помилуйте! Не велите казнить, я раб Вашей милости из Куровограда!» Светлана Игоревна, сощурив глаз, присвистнула кучеру, а тот и сам, ожидая приказа, резко потянул вожжи на себя. Кони испуганно заржав, остановились и фыркая, разбрасывая пену, стали испуганно косится на дверцу кареты, будто бы из неё могла выйти сама дьяволица. Минут пять дверца кареты не открывалась, хотя кучер всё это время стоял рядом. Но вот по сигналу кучер всё же открыл карету и низко склонился. Показалась нога в золочёной туфле, а потом и сама Светлана Игоревна. Рабы согнулись в три погибели, спины напряглись в ожидании знакомства с плетью. «Кто звал?!» — визгливо вскрикнула барыня, но будто знала куда идти и, пройдя пять шагов, остановилась прямиком напротив просителя. А тот неожиданно вскинул голову и весело заверещал: «Баба Света, песня спета — женщина с косой!». Сон прошёл так же резко, как и начался. Шалопай стоял в трёх метрах от скамейки и методично повторял поговорку. Поправив простенький платок и не обращая внимания на шутника баба Света отправилась докашивать газон. А ведь когда-то всё было иначе. Будучи значительно моложе и тогда не бабушка совсем, Светлана Игоревна владела, можно сказать единолично, огромным хозяйством, управляющей компанией, и, будучи человеком предприимчивого склада ума, могла творить чудеса, то есть делать деньги из всего и ничего одновременно. Жители систематически оплачивали счета, предоставляя компании, и лично Светлане Игоревне право следить за порядком в своём доме и вокруг. Куда там! Денег было не мало, Светлана Игоревна не забывала о собственном благополучии, при этом, оставляя подъезды домов не отремонтированными, без скамеек и даже урн. И всякий раз, когда где-нибудь проходило собрание возмущённых жителей в хлам разбитого дома, Светлана Игоревна, подъезжая на шикарном автомобиле с личным водителем ближе к бунтарям, открывала окно и по локоть доставала руку с мастерски сделанным солидным кукишем. И на любой вопрос отвечала коротко: «Это не моя епархия! А ещё слово — засужу!» И бесполезно было бороться. Крыши безбожно протекали, в подъездах оконные рамы были без стёкол, стены практически без штукатурки и в подвалах невыносимая вонь от нечистот. У подъездов старые и пожилые люди сидели на собственных табуретках, вынесенных из квартир, урны давно пропали. Кругом по старым и неухоженным газонам слонялись многочисленные блохастые кошки. На углу дома издевательски болталась табличка «Дом образцового содержания» с изображением ещё советского флага. Да, были времена, когда этому дому, как и многим другим вручали такие таблички и было за что. Вокруг дома, собственно как и в в самих подъездах, была идеальная чистота, отремонтированные крыша и лестничные марши, красивые лавочки и ни одного окурка вокруг. И даже кошки были откормленные и лениво лежали в траве на солнце. Кусты, буквально все, были подстрижены, а на клумбах красовались цветы. Всё было, пока не пришли «новые веяния» в виде управляющих компаний, а проще «компаний по облапошиванию жителей домов». Тогда всё стало меняться. Вот и предложили руководить такой компанией Светлане Игоревне, женщине с запросами барыни, жёсткой и безмерно любящей деньги. Стала Светлана Игоревна не кем-то там, а «Императрицей всея подъездов». Деньги текли, где ручейком, где речкой полноводной. Дом, квартиры, машина, да не хухры-мухры, а «мерин пятисотый», золото, камни драгоценные, но, самое главное — власть! И всё это продолжалось бы, пока не произошёл удивительный случай.
В общем, умерла наша Светлана Игоревна. Инфаркт. А пока её бедолагу пытались откачать, душа рабы Божьей Светланы встретилась при ярком свечении со Стариком в белом одеянии. И высок был тот Старик и статен, красив, но, главное, всё это было понятно Светлане, догадывалась, хотя лица Его она так и не увидела, потому как свечение было необыкновенно. И хотела что-то спросить, а Старец опередил: «Тебе лучше не говорить, одно враньё от тебя! Людей моих обижаешь, воруешь, вот и решил Я спросить тебя, поскольку хочу дать вторую попытку. Готова ли ты теперь Мне помогать?» Светлана напряглась и тихо с испугом, неожиданно сама задала вопрос: «Я умерла что-ли?». Старик вздохнул и молвил: «Смерти нет, но, чтобы здесь ближе ко Мне находиться, а не к нечисти той» - в этот момент Старик указал в сторону. Светлану передёрнуло, невдалеке прыгали, в ожидании чего-то страшного, мерзкие твари, разбрызгивая вокруг зловонную слюну. «Так вот» — продолжил Старик- «Если ко Мне, а не к ним — тогда помогай, и прощу тебя! Выполни два условия: всё имущество, всё, что имеешь — отдай жителям; второе условие - никогда больше ни на кого не ругайся! Услышу ругань, отдам тебя им!» И вновь указал на визжащую нечисть. «И последнее, будешь косить траву, Я травку аккуратную люблю, да не этим вашим триммером, не Моё это, а косой! Согласна?» Светлана, покосившись в сторону разномастных представителей нечистой силы, быстро ответила, что согласна на всё, лишь бы… но не успела договорить, когда Старик хлопнул её огромной дланью в грудь. Сквозь какую-то мглу Светлана услышала: «Запустили моторчик-то! Ну, теперь точно будет должна!» А потом мгла развеялась, словно туман под лучами солнца, и Светлана увидела людей в белых халатах и масках, суетливо копошащихся вокруг неё: «Ну, что , Светлана Игоревна, жить будем?» Через месяц во дворах ближайших домов баба Света стала ходить с косой и наводить порядок. Поначалу хотела отвечать на удивлённые вопросы прохожих, дескать, Светлана Игоревна, да как же так, что же это Вы? А где живёте, говорят Вы всё раздали?» Баба Света не отвечала, лишь изредка называла дразнивших её мальчишек шалопаями, да однажды мимо проходившему знакомому батюшке из храма на вопрос, «А что же Вы, Светлана Игоревна, нам-то ничего не отписали?», ответила загадочно: «Ваш Главный не велел». После чего батюшка сглотнул испуганно слюну, перекрестился и ушёл восвояси, бормоча под нос : «Блаженная что ли? Господи, спаси и сохрани». А баба Света сдержала слово. И по сей день косит. Потому что не стоит всё же людей обманывать. Ведь Главный может и не дать вторую попытку, а уж косить траву всегда можно найти кого-нибудь.