Немного о дятлах. История о нелюбви к Куровскому.
Недавно один мой знакомый белорус пошутил, задав вполне серьёзно вопрос. Как на белорусском языке будет звучать слово дятел. Честно скажу, не знал и поверил переводу. Так вот, оказалось очень оригинальное значение, хотя и шуточное. И что интересно, веришь сразу же, слово ёмкое и часто употребляемое. Греха не скроешь, в ситуации крайнего раздражения могу назвать дятлом в «белорусском озвучивании» сильно обескураживающий меня субъект с низким уровнем интеллекта и моральной устойчивости, но с высокими амбициозными запросами. Я думаю, как более деликатно преподнести белорусский перевод. В общем, так. В этом слове последней гласной буквой должна быть Ё. И получается, что по мнению моего знакомого «эксперта-лингвиста» из братской Беларуси, дятел значит долбооб. Теперь понятно. Долбит же постоянно по дереву, мозги трясутся, могут быть и негативные последствия, отсюда и оригинальность смысла. А белорусы, всё же наши родные братья и с юмором у них в порядке, и их дятлы трудолюбивы и безопасны, в отличии от местных долбообов. А вот вам и пример. Сколько мы вели нравоучительных бесед о бережном отношении к достопримечательностям Куровского, но найдутся долбоё…, простите дятлы, и по причине наличия отбитых мозгов, докажут, что жить им легко и без каких-либо последствий за противоправные действия. Вот и гадят, или разрушают. НСК уже неоднократно обращался с просьбой не трогать у ДК знак « Я люблю Куровское». Бесполезно. Нет у дятлов мозгов, а стало быть и думать им нечем.
По этому поводу обратилось ко мне руководство ДК, и учитывая, что я являюсь помощником депутата, пока ещё существующего округа, просило принять посильное участие. Необходимо было просто сходить в полицию и написать заявление, по которому доблестные работники полиции внимательно просмотрят видео запись и найдут негодяев, или дятлов, или долбообов, как хотите называйте их, легче не становится. Я не бываю в полиции, но по такому случаю посчитал свои долгом навестить отделение.
В полиции на меня смотрели четыре глаза, два из которых принадлежали сержанту, а другая пара капитану. Как можно более понятливо я объяснил причину моего визита и смысл просьбы. Я полагал, что встречу возмущение и негодование, пояснил, что обращаюсь, как помощник депутата, хотя мог бы и как простой человек, патриот города. Я даже переспросил, есть ли у меня такие гражданские права. В общем, на меня смотрели, как бы это более доступно написать, ну, в общем, как на дятла, но не разрушителя, а на дятла случайно посетившего отделение полиции с дурацкой просьбой. Я всё объяснил, а меня встретила такая мхатовская пауза. Ну, я и говорю, не выдержав молчания, дескать, могу ли написать заявление с просьбой «расставить силки» и отловить дятлов-вандалов. А вообще говорю, не плохо было прямо сейчас просмотреть запись, или, в крайнем случае, получить честные заверения, что видео с камер наблюдения будет просмотрено и меры приняты. В конце концов получил ответ: «Ну, Вы подождите, я пытаюсь правильно сформулировать». Я не выдержал и говорю с опережением, а давайте прямо сейчас позвоню главе округа Рунову и попрошу его высказать сомнения по поводу скорости принятия решения работниками полиции. Думаете, это моё замечание изменило ситуацию. Ничего подобного. Мне сказали так, медленно, хорошо выговаривая слова: «Вам бы лучше найти организацию, на балансе которой стоит этот часто разрушаемый знак, ну вот они пусть нам напишут, или позвонят. А после этого мы примем участие. Так будет лучше.» Ну, я понимаю, что откровенно «отфутболивают» и не сдаюсь. Парирую в ответ: «Вы же сами говорили, что я, как законопослушный гражданин имею полное и закреплённое за мною в конституции право написать заявление о противоправных действиях. Я даже пытался надавить на патриотические чувства, мол, мы же все в одном городе живём и не пора ли прекратить вакханалию и дать отпор хулиганам!». Ответ обескуражил окончательно, но зато честный. «Вы — ответили мне — имеете полное право обратиться, но мы будем делать всё медленно и долго. А вот письмо от организации, или звонок, это повод как-то ускорится.»
Из полиции я вышел разочарованным. На улице была отвратительная погода. Шёл издевательский холодный дождь, такой же, как ответ работников полиции. Никому нет дела до проблем маленьких населённых пунктов. Мне кажется, что нам самим нужно справляться с проблемами, подобными выложенной в статье. Нет другого выхода. Обидно только, что в таком маленьком городе, где всё на виду, и многие друг другу знают десятилетиями, нет настоящей гражданской ответственности. Мы не заслуживаем уважения, признайтесь хотя бы себе. Дятлы-долбообы, разрушают, мы вяло возмущаемся, в полиции вообще, как в театре, сцены с затянувшимися паузами. А в целом, это и есть нелюбовь к городу. И вандализм — нелюбовь, а равнодушие, тем более. Мне стыдно писать об этом, но мы, во всяком случае пока, не заслуживаем знак, выражающий искренние чувства к Куровскому. Лучше установить памятник дятлу с табличкой: «Здесь проживает дятел Вуди, долбооб». Это, хотя бы честно.
А я люблю Куровское, хотя и родился не здесь. И очень прошу тех, кому дорог наш город, не проходите мимо, ну, не можете напрямую сказать, так сообщите анонимно, кто эти вандалы. А мы уж найдём способ «ощипать» этих пернатых уродов.