Пока в тебе есть красота и стать,
Ты не боишься грубых рук зимы,
Хотя она способна всё изъять
И погрузить твой облик в лоно тьмы.
Поэтому сосуд своей души
Ты наполняй не только красотой,
Дать жизнь ребёнку своему спеши,
И счастье будет навсегда с тобой.
В десятерых сынах и дочерях
Твой облик сохранится на века,
А смерть твою тотчас постигнет крах,
Хоть и длинна костлявая рука…
Себя ты любишь больше, чем детей?
Тогда твой облик дивный… для червей.
Так не позволь грубой руке зимы обезобразить
в тебе твое лето до того, как выделена твоя эссенция;
наполни сладостью какой-нибудь сосуд, обогати какое-то вместилище
[место]
сокровищем твоей красоты до того, как она самоуничтожится.
Такое использование [помещение в рост] не является запрещенным
ростовщичеством,
оно делает счастливыми тех, кто оплачивает добровольную ссуду;
ты вправе породить другого себя
или стать в десять раз счастливее, если "процент" будет десять к
одному.
Десятикратно умноженный, ты был бы счастливее, чем теперь,
если бы десять твоих детей десять раз воспроизвели твой облик;
тогда что могла бы поделать смерть, если бы ты покинул этот мир,
оставив себя жить в потомстве?
Не будь своенравным, ведь ты слишком прекрасен,
Чтобы стать добычей смерти и сделать червей своими наследниками.