Я просыпался с тошнотой
от неизбежности подъема,
опять вставал с ноги не той,
тоскуя, что опять не дома,
и ненавидел в этот миг
открыточность красот природных
и горна петушиный крик,
вседневно размечавший отдых.
Я ненавидел хор и строй,
походы к морю целым миром,
и пляжи с групповой игрой,
и прелесть общего сортира,
и вечный, как круги кружков,
как песенки про наше лето
назначенных полудружков
бессвязный разговор «про это».
Как вдруг я крепко заболел
(спасибо вирусной удаче),
и впредь на лето мой удел
определяли только дачи.
Угас родительский запал
подвергнуть чадо коллективу.
Я сладко спал и всласть гулял,
гоняя велик в хвост и в гриву,
к заросшей речке что ни день
шагал сам-друг со старым другом…
Так, ежелетне холя лень,
я счастлив был своим досугом.
Но вот, прошел десяток лет,
и вынужденно став вожатым,
я отдыха культурный свет
безжалостно понес ребятам.
Я их водил и увлекал,
топча исхоженные тропы,
будил, гонял в спортивный зал,
забыв про свой случайный опыт.
Мне нравились их марш, и кросс,
порядок и в большом, и в малом…
Я до солдата не дорос.
Но мог бы выйти в генералы.