Когда-то снималась квартира.
У неё даже имелось собственное имя.
В ней не было линий – пунктиры.
И много искрашенного, например, синим.
Квартира жила на отшибе.
Отвернувшись от кладбища и пыльной дороги,
Выбирала гостей либо
Хотела сбежать, отрастив длинные ноги.
И самое верным в ней было
Ни на кого не похожее матовое окно,
Не пропускающее дорожной пыли
И будущего - существующего «два в одном».
И вскоре из неё выросли люди,
И она стала меньше, чем собственное имя.
По утрам их уже не будит
И, скорее всего, уже не пунктирно-синяя.
Но люди до сих пор видят
В непрозрачно безветренное родное стекло
Свои гневные красные нити,
Имея силы теперь разглядывать их приглушённое зло.