В святилище Пантикапейских грифонов
На днях воцарился могучий апрель
И на основании древних законов
Возвысил над миром заветную цель –
Достичь всеобъемлющего совершенства.
И под покровительством каменных стражей
Творит в безопасности жрица-весна;
Измучен Боспор её долгой пропажей,
Забрызган чернилами зимнего сна,
Сияньем накрывшего город блаженства.
Чаруют величием пламенных ликов,
Пугают размахом взъерошенных крыл;
Обрывки летящих из прошлого криков
Продляют их неугасаемый пыл,
Гарантии их нахождения рядом.
Шипят как химеры в реликтовых арках,
Знать, обороняют священный очаг,
Возникнувший на эпохальных огарках,
Обретший первичность в звериных очах,
Искомый в веках человеческим взглядом.
Впиваются в камни стальными когтями,
Снуют меж обломков белёсых колонн,
На поприще том не являясь гостями,
Скребут по-хозяйски истоптанный склон
Горы, взявшей имя царя Митридата.
Взлетают они над руинами звучно,
Структуры небесных мозаик секут,
Домой возвращаются благополучно –
Усердно Элизиум свой стерегут,
Нашедшие здесь его своды когда-то.
Под их покровительством светится город
И вновь повинуется жрице-весне;
Обитель, стерпевшая копотный холод,
Осталась погибшей лишь в прерванном сне;
На деле – в бессмертии вешних законов.
В единстве с мифическими существами,
Живёт дивный город уж тысячи лет;
И всякий, питавший тех бестий словами,
Невольно оставил свой временный след
В святилище Пантикапейских грифонов.