Буйно цветет сирень, в мире опять весна.
Вот и длиннее день, меньше часов для сна.
В смутных виденьях ты реже приходишь в дом,
Смоет гроза следы - больше мы не вдвоем.
И зарастет тропа... В блюдце сухой бисквит,
Шумно пуская пар, чайник вовсю кипит.
В сердце немой укол - чашек поставлю две.
Скатерть стелю на стол с вышивкой по канве.
Но разошлись пути, знаю, что не придешь.
К кофточке на груди зря приколола брошь.
И сожжены мосты, больше не быть вдвоем.
Я же до хрипоты имя кричу твое!
Чудится звонкий смех, запах твоих духов.
Самый тяжелый грех ты из моих грехов.
В жизни не отмолить, можно сойти с ума.
Вечно тебя любить - выбрала я сама.
Нервно одерну тюль (кажется, пожелтел).
Привкус твоих пилюль горечью надоел.
И не поможет врач... Словно в шкафу фантом,
Твой позабытый плащ машет мне рукавом.
Хрупкого счастья грань - очередной каприз.
А на окне герань листья роняет вниз.
Знаю, пора полить, нет в том ее вины,
Что нам вдвоем не быть и не встречать весны.
Ты мне, увы, не муж... Кудри на волосах
И на ресницах тушь, веером, на глазах -
Знаю, что ни к чему, знаю, напрасно жду.
Видно, устал Амур в нашем летать саду.
Я тебе не жена... Может быть за плащом
(В этом году весна льет проливным дождем)
Все же заскочешь ты, будто бы невзначай.
Только уже остыл в чашках лимонный чай...
Разум твердит "Не жди!", сердце же не унять.
Завтра на бигуди я накручусь опять.
Снова накрою стол, праздничный, на двоих.
...Я ведь не знаю то,
...что тебя нет в живых...