Гремучий змей, ужалив воздух,
Внял языком различье ветра.
Потрогал только. Чувством вспух,
И тесен стал для крыши мира.
Сокровище его путей велико,
Вползать в себя, хвостом играя,
Шурша всем брюхом совсем безлико,
Как будто в землю вес втирая.
Пространства ветхи смыслом неба,
Чужое бремя нюх не давит.
И на конце расщепье — дыба
В его движеньи кровь лукавит.
Возьмет в нутро, и снова гложет,
Стреляя языком как смыслом
Во персть земную, до пьяной дрожи,
И вес пространств молчит кругом.
Свет давит и тревожит зноем,
Чешуйкой каждой зреет сон
На кончике что жала, воем
Неслышимым испит закон...
Прозрения. Терпения скала,
Как будто сам и спит, восстав.
И будто жизнь сама его ждала.
И будет сыт. И будет вечно прав.