За мной пришли не ночью, а ровно в полдень — двое вооруженных, закрытых в броню «особников» в сопровождении министра и на удивление вежливо попросили выйти. Я знал, что окружён и дёргаться не имело смысла.
Уже садясь в экипаж я осмотрелся в последний раз — город затих: исчезли торговцы холодным, транспорт не заходил на улицу и даже из окон не доносилось ни звука. Как-никак, я — первый человек, которого уличили в искажении. Я вообще первый человек в этом городе — он был моим все пять сотен лет с того момента, как я увидел место.
Нагретый за утро памятник Циклу отдавал жар и колебался от марева. Казалось, сейчас он оплавится и потечёт, прожигая брусчатку. Как это символично — таяние культа, распад возможностей, потеря смысла...
Всё началось с того, что пришлось многим жертвовать ради Порядка. Каждый житель имеет право предлагать свои идеи. Но некоторые были слишком далеки от моей. Тогда я дал им культ Цикла — он помогал отправлять несогласных в новую жизнь. Но в этом я ошибся и новорожденные продолжали гнуть своё.
После я пошёл дальше — мои последователи не отходили от Идеи, но я знал на что давить и Правила менялись. Менялись Правила, но не Законы, ибо Закон — есть Знание, а оно дано Землёй.
Пока жители приспосабливались, я продолжал искажать Путь.
Один из Основных Законов гласит: «Совершив искажение, житель теряет возможности в этом Цикле и замыкается».
Я знаю, что не получу прощения, но выбор сделан — я не мог поступить иначе и жалеть не о чем. Всё шло как надо и будет идти ещё много лет, даже в моё отсутствие.
Меня опустили в темноту и кто-то начал зачитывать Перечень. Страха не было, но тело стало дрожать. Дрожь усиливалась с каждым словом последователя и внезапно переросла в спазм. Я перестал дышать и видеть, только чувствовал как меня закручивает.
Голос сверху произнёс: «...ваш путь окончен — вы замкнуты».