He disappeared in the dead of winter...
In Memory of W.B. Yeats. W. H. Auden
1
Ты снова прав. И смерть зиме сродни,
И траурный ландшафт сродни Шопену.
Так человек, споткнувшись посреди
Цитаты с криком падает на сцену.
Так Бога встретивший, проговорив "Гряди!",
Уходит вверх, и Бог идет на смену.
2
Жизнь заполняется словами и людьми,
И завершается прощаньем и прощеньем.
Смерть – запятая, точка, нота "Ми",
Всего лишь пауза перед финальным пеньем,
И если хор оплакивает мир,
То мир готовит хору погребенье,
3
Твой каталог исчерпан, завершен.
Все перечислено, расставлено, воспето.
Ты так устал, что отплывая в сон,
Вслед за собой свой голос, как комета,
Уводишь в будущее, там, где нет имен,
И может отдохнуть душа поэта.
4
Мы остаемся в полной немоте,
И слово, как секунда, исчезает
Быстрей, чем губы принимают те
Рельефы, очертанья, голоса и
Родные звуки. Что там, в полноте,
Где Речь своих поэтов принимает?
5
Там спят во сне и наяву живут,
Там жить хотят, но до сих пор воюют,
Из камня город, как из горла, пьют,
Невой закусывая. Поминают всуе.
И профиль твой – для облаков приют,
Иглой адмиралтейскою рисуют.
6
Зима в России кажется острей,
Зима в Нью-Йорке, кажется, добрее.
Но Родина не там, где палачей
Следы клубятся и не там, где феи
Твой прах укладывают тихо, как детей,
А там, где Время в пригоршнях созреет.
7
Земля – не крест, но и ее снести
Не всякому под силу. Лишь такому,
Кто с ангелами говорил, в горсти
Нес сердце собственное. По дороге к дому,
Где ждет Отец, последнее "Прости!",
Согласно прошлому. И доброму, и злому.
II
Он уходил в Поэзию и там
Свободным становился и счастливым,
Обозначал предметы и явленья,
Бузил с грядущим, в прошлом куролесил,
Шептался с парками и с Хроносом шутил,
И был любим, и был обманут так же,
Как некогда Адам, но как Адам
Смерть с Евой разделил, так он – судьбу
С эпохой разделил. И стал – эпохой.
III
Солнце, землю отпусти:
соловей пространства стих.
Русской речи за бугром
был подарен новый дом.
Дом бывает там, где Дух
веет и ласкает слух,
любит нас и вместе с тем
не городит новых стен.
Цыц, Эвтерпа, не спеши!
лучший звук струны – души
голосок над пустотой,
переполненной судьбой.
Говори, поэт, гробам,
как прекрасен мира храм,
если наш Господь с креста
меч вложил в твои уста.
Ты ушел, но всякий звук,
если он есть оттиск мук
совершенства, благодать
будет людям отдавать.
Человеческий предел:
дом-музей для сонма тел,
а потом – страницы плеск,
город, речка, тропка, лес,
и опушка, вся в огне:
Солнца, жгучего вовне,
но ласкающего нас
теплотой отцовских глаз.
Шум луча, молитвы песнь,
в этом, кроме боли, есть,
как в пустыне от ручья,
слова ладная струя.