Я в бокалы с вином добавляю осеннюю нежность
Золотистого света летящей куда-то мечты,
И улыбку печали, и страсти внезапной безбрежность.
Проступает на лицах влюбленных восторг немоты.
Листопада задор окрыляет мелодией души,
И иная реальность становится ближе на миг.
Я спою тебе снова, а ты улыбнись и послушай,
Эту тихую песню, писала ее для двоих.
Наша чудная осень украла тоску и печали,
Эта полночь светла от улыбки веселой твоей.
Я в бокалы с вином добавляю любовь и печали,
Лунный свет, тишину, золотую безбрежность полей.
- Все проходит,- твердят, и исчезнет веселая осень.
Но не сможем забыть и в метели то золото грез,
Ловим листья на счастье и в комнату снова приносим
Песню сонного ветра, ворчанье стихающих гроз.
И улыбка печали, и страсти внезапной безбрежность-
Проступает на лицах влюбленных восторг немоты,
Я в бокалы с вином добавляю осеннюю нежность
Золотистого света летящей куда-то мечты.
2.
Мир изнемог от осени внезапной,
И мокрый кот бежит куда-то снова,
Поэт, привыкший к воле и азарту,
Мучительно для рифмы ищет слово.
И только Воланд неподвижной глыбой
Над непогодой высится вдали.
Я знаю, мы с тобой еще могли бы
Коснуться страсти, нежности, любви.
Но до нее так страшно дотянуться,
Фагот смолкает, и Коровьев нем,
И только флейте удалось проснуться,
Душа не хочет больше перемен.
И теплую одежду вынимая
Из шкафа, как пугают холода,
Я Воланду отчаянно внимаю
И повторяю снова: - Никогда…
Да, старый ворон грустного Эдгара
Нам приговор выносит в этот час,
И только лес в безумии пожара
Слепит красою первозданной нас…
Поэт, привыкший к воле и азарту,
Мучительно для рифмы ищет слово,
Мир изнемог от осени внезапной,
И Бегемот бежит куда-то снова.
№№№№№№№№№
Пахнут Болдинской осенью сны Лиризмы осени
Пахнут Болдинской осенью сны мои снова,
И в печали лесов золотистая мгла,
Бродит гений в тумане, и мира иного
Проступают черты, в завитушках письма.
В силуэтах прекрасных другая эпоха,
И неспешная речь в очертаньях равнин,
Это осень пьянит, и взлетая высОко,
Остается поэт с ней один на один…
Отступают в тиши и дела и заботы,
Только музы и свечи парят в вышине,
В этой Болдинской осени я отчего –то
Заблудилась, и снова там сон, и во сне
Бал последний стихал, обрываются звуки,
Ничего не осталось, уют и хандра,
Золотистое яблоко, горечь разлуки,
И понятно, что в вечность сбираться пора.
Он стоит в тишине этой дивной и сонной,
И не с нами уже, и не с ними еще,
Остается и брошенным здесь и бездомным,
Только осени свет, и вниманьем польщен.
Он уходит куда-то и тает, и тает,
Никого ни друзей, ни любимых, ни снов.
Дивно там, в тишине проступает Наталья,
Лизавета и Аннушка видится вновь.
Только кажется будто бы масло разлито,
Золотистые краски беды и тоски,
Бал закончился, чувства и мысли убиты,
Ранней осени свет, в том полете строки.
Бродит гений в тумане, и мира иного
Проступают черты в завитушках письма.
Пахнут болдинской осенью сны мои снова,
И в печали лесов золотистая мгла.