В парке неуклюжих оригами
жук-олень мне угрожал рогами.
Подступая к туфельке смелей,
он тащился с моего смятенья.
Мы стояли, попранные тенью
от пирамидальных тополей.
Поощрял фонтан ребячьи визги,
рядом брызги плюхались на брызги,
вдалеке крутилась карусель,
был адок полуденный в разгаре,
танцевало лето хали-гали
и варило солнечный кисель.
Растеклось мороженое лужей
под шумок истерики белужьей,
что переходила в ультразвук.
Стайка голубиных попрошаек
булочный растаскивала шарик,
ну а мы стояли: я и жук.
Было нам уже не одиноко,
ведь друг друга знали мы немного
в шуме самокатов и ветвей,
в этой человеческой пустыне,
и не я с его дороги, и не
он с моей.