Я на вытяжке лежу в самой главной райбольнице.
Здесь, скажу, такая жуть, впору - взять и удавиться:
шины, гипсы да бинты, костыли, каталки, вата...
Как распятые Христы, мы лежим в своих палатах.
Нас здесь много, бедолаг:кто - с рукою, кто - с ногою,
после травм и пьяных драк мы повязаны судьбою,
словно древние рабы мы несём свои оковы,
понимая - от судьбы даже черт не застрахован.
Взять хотя бы, например, моего соседа Юру -
он уже пенсионер, а хлобыщет политуру,
да без закуси притом, разве это не беспечность?
В результате - перелом, обездвижена конечность.
А вот левый мой сосед, тот, конечно парень - до'ка,
хоть ему немного лет, но уже тянул два срока,
а попал он к нам сюда после пьяного дебоша,
у него в спине дыра и диагноз нехороший.
Спит приятель у окна с забинтованным калганом,
он совсем не пил вина, и он не был хулиганом,
но повздорил тет-на-тет со своей супругой кроткой,
получив на старость лет круглый шрам от сковородки.
А ещё у нас лежал лаборант из института,
тот с шестого этажа прыгнул вниз без парашюта
Представляешь, как в кино: он сначала помолился,
и летел красиво, но... неудачно приземлился.
Я ещё бы рассказал о больничной жизни нашей,
но уже звучит сигнал санитарки тети Маши:
- Честь и слава морякам! - говорит она нам в шутку,
и разносит мужикам: кому - судно, кому – утку.
Жаль, что я не уважал знак зелёный светофора,
не пойму, зачем бежал прямо под колеса “Скорой”,
а вчера сказал мне врач – снимут гипс не раньше лета...
Я вернусь к тебе, не плачь. Я вернусь к тебе, не плачь.
С травматологическим приветом!