Часто вспоминаю своё послевоенное детство в начале пятидесятых годов прошлого века. В то время родители не водили нас в школу. С первого класса по выпускной — мы сами отправлялись в школу в любую погоду. Только, когда на улице было выше тридцати градусов мороза, школы не работали и мы оставались дома.
Хутор Жадьковка находился в лесу. Местную школу посещали дети до четвертого класса, а в пятый класс дети хуторян ходили в нашу школу за три километра от хутора. Удивительно, но мы никогда не болели простудными и инфекционными заболеваниями. А ведь после войны были голодные годы. Сколько себя помню — всегда хотела есть. В нашей семье было пять детей. Хотя отец возвратился с фронта жив и здоров, но его маленькой зарплаты кочегара недостаточно было прокормить семью из семи человек. Маме приходилось оставлять годовалого братика на меня, семилетнюю дочь, и идти батрачить у более обеспеченных людей.
Родители нас приучали к порядку и ответственности. Каждый из нас добросовестно выполнял те работы, которые давал отец. Два старших брата обязаны были заготавливать в лесу сосновые шишки и хворост на растопку угля в печке. Средний брат Валик отвечал за наличие в вёдрах и бочке воды. Воду приходилось носить из колодца, который находился в другом дворе в конце улицы. Я же отвечала за порядок в доме и нянчила годовалого братика. Летом, когда в огороде подрастали овощи — пропалывала их.
Зимние каникулы я любила больше всего. Я была полностью освобождена от домашних обязанностей. Мама батрачить не ходила и братик был под её присмотром.
В десять утра под нашим окном уже раздавался голос моей подружки Зимы:
- Веруня! Выходи! Пока горка не занята, айда спускаться!
Горка была на речке. Берег был покат, снега насыпало много и вся ребятня высыпала туда. Кто-то имел санки, кто-то спускался в большой картонной коробке, кто-то на портфеле, а мы с Зимкой скатывались в деревянном корыте, которое очень хорошо скользило. В передней верхней части папа провертел отверстие, куда привязал веревку, за которую тянули корыто на горку, чтобы снова съехать вниз.
Это были самые счастливые дни. На улице мы никогда не мерзли. Играя в снежки, руки горели, словно огонь, щёки пылали и загнать нас в дом родителям было тяжело.
Помню, как впервые зимой я попробовала на сладость дверную медную ручку от наружной входной двери.
День был солнечный. Слегка подмораживало. Толстым слоем снега покрыты огороды. Туда старший мой брат Саша привел соседских ребят. Им всем было по 12-14 лет. Мы же с подружками лепили бабу во дворе и слышали, как брат обратился к ребятам:
- Хлопцы, давайте соорудим снежную крепость. Гляньте! Со стороны огорода Кобца уже стоит крепость. Он со своей командой вызывает нас на бой снежками. Мы что, хуже их?
Потом оглянулся в нашу сторону с подружками и крикнул:
- Сестричка! Иди с подружками к нам!
Я очень любила старшего четырнадцатилетнего брата и уговорила подружек подойти к ребятам.
- Девчонки! Помогите лепить из снега валики, а мы из них соорудим крепость. Видите в огороде Кобца крепость? А мы построим намного лучше. С бойницами. Завтра будем сражаться с ними снежками.
Все дружно взялись за работу. Мы скатывали снежные шары, а ребята устанавливали их плотно один к другому и еще сверху уложили два ряда. Между вторым и третьим рядом на стыках палкой проделывали квадратные отверстия — бойницы, чтобы не высовываясь за крепость, видеть полет снежки с противоположной стороны.
Соорудив крепость, мы с радостью и удовольствием смотрели на итог своей работы.
Саша произнёс:
- На ночь я смочу крепость водой. От ночного мороза она будет, словно изо льда. Никому не удастся её развалить. Завтра после обеда команда Кобця назначила с нами сражение. Девчонки! ( нам тогда было по девять-десять лет) Если есть желание нам помочь лепить снежки, я разрешу вам до конца каникул играть в крепости.
Проснувшись утром (был день Рождества Христова), я созвала подружек лепить снежки. Все родители отправились в церковь и никто не препятствовал нашему занятию.
Снежки укладывали внутри крепости возле бойниц. Перед «боем» ребята приказали нам покинуть крепость, чтобы мы не попали под «обстрел».
Со двора мы наблюдали за «боем». Снежки летели с обеих сторон и разбивались о крепости.
Команда Кобца перехитрила команду моего брата. Они снежки заготовили с вечера, смочив водой, от чего они стали ледяными, одна из которых попала Вите Лободе в голову, где образовалась огромная шишка. Увидев это, команда моего брата бросилась на штурм крепости «противника». Те, в свою очередь, тоже выскочили из укрытия и началась рукопашная. Я испугалась и позвала отца. Он, не долго думая, взяв для устрашения ремень, быстро навел порядок. Сражение прекратилось. Победителей не было.
Собравшись у нас во дворе, ребята продолжали обсуждать коварство «противника». Нас- девчонок не прогоняли. Нам было приятно, что и мы были причастны к этому сражению.
Первыми домой отправились мои три брата, потом ушли подружки, а мы со Стасиком, соседом по коридору остались еще во дворе. Стасик спросил у меня:
- Ты пробовала в мороз на сладость медную ручку от двери ?
- Нет.
- Вот сейчас самое время. Попробуй! Она слаще сахара!
Я первая взбежала на крыльцо и, высунув язык, приложила его к ручке. Мой язык плотно пристал к ручке. Силилась его убрать, но язык не поддавался. Тогда я с силой рванула и закричала от страшной боли. Полость рта заполнилась кровью.
Услышав мой крик, из дома выбежала моя мама. Схватив меня в объятья, успокаивая, увела в дом.
Стасик, не ожидая такого финала,долго избегал встречи с нашим семейством, хотя мои братья в долгу не остались. Но это уже другая история.