Олегу Вискову, с любовью, он точно поймет о чем я говорю
№№№№
Князья уходят в пену облаков,
Но я все с ними не могу проститься,
А мир как и всегда, жесток, суров,
Батый над ними вьется черной птицей.
Им не решить, кто прав, кто виноват,
Кто будет жив, и кто пойдет сражаться.
Но снова ал, опять кровав закат.
И только кони, только волки снятся.
О, Русь средневековая, о сон,
Который мне всю жизнь ночами снится,
Выходит Даниил и скорбен он,
И Галич темный к нам не возвратится,
А усомниться ль мог мой князь тогда.
Там Ярослав с Мстиславом торжествуют,
И их ведет та вечная звезда,
Когда Святой Владимир им не будет
Путь преграждать, и скорбные волхвы
Считают все безмерные потери.
Князья уходят, и они мертвы,
Ведь брат на брата шел там в самом деле.
Сквозь камни прорастает там Москва,
И множит снова склепы и курганы,
И кто сказал вам, будто Русь жива,
Ее Святой Владимир испоганил…
И все-таки князья опять встают,
Пытаясь все исправить, не сдаются,
И просят помнить, как им худо тут,
И снова брат на брата, где-то бьются.
Их рай страшнее, чем обычный ад,
Они все ищут в облаках Святого,
Он прячется, он не придет назад,
Его пугает Игорево Слово.
Его пугает каждый жест и взгляд,
Он от неверья и грехов трясется.
О если б все вернуть, вернуть назад.
Но им не светит призрачное солнце.
Убиты все мечом или огнем,
Волхвы в лесах, там волки грозно воют,
И лишь святоши молятся о нем,
А сыновья сражаются и спорят.