Есть столько в мире этом разных судеб,
Болезненных, где места нет сомнениям,
Там тебя любят, а потом не любят,
Сжигая все мосты без промедления.
Слёз горячих раскалённый горем след,
На детской светится краснеющей щеке.
Ребёнок плачет, просит: "Не надо, нет!"
Не слышат взрослые, сдан в детский дом уже.
Вы расскажите ещё про отчий дом,
Где чаша полная и матери Любовь?
Все утонуло в рюмке с алкоголем
И сигарет, что душат горло, травят кровь.
"Я так хочу остаться с ними дома,
Мама исправится, мы будем помогать.
Мой братик уберёт игрушки снова,
Только не надо меня, дядя, забирать!"
Большими синими глазами в них с мольбой,
Смотрел на взрослых и просил пощады.
Он беден, голоден и занят сам с собой,
Но и другой семьи ему не надо!
"Прошу, оставьте меня рядом с мамой,
Она, как вам, мне самый важный человек,
Да, оступилась, гонимая судьбой,
А вы прожили без ошибок этот век?
Я не хочу жить в общем детском доме,
Среди холодных и чужих казённых стен.
Хоть отчий дом других беднее многих,
Но в нём сосредоточен мир мой: рай и плен".
Очнитесь, не губите слепо люди
Пером израненные детские сердца!
Никто не посчитал разбитых судеб,
Которых жизнь в самом начале предала.
Пусть государство пишет нам законы,
Но им не знать, как ощущает себя тот,
Кого силком лишили жизни дома,
Да, аморального, но в нем Любовь живет.