Не забыть июльских жарких дней,
Как Снежное «градами» бомбили.
Стойких и отважных сыновей,
Павших, на святой Саур-Могиле!
Если б мамы киевские знали,
Что здесь их соратники творили.
Танками в окопы зарывали
Ваших сыновей ещё живыми…
Жирные, лохматые вороны,
Собрались телами поживиться.
Теми, кто был наспех похоронен.
Здесь земля доселе шевелится…
Мать, ногой ступая осторожно,
Сына ненаглядного искала.
Из могилы шли звонки дотошно.
Ужас и смятенье испытала…
Сотник отрывает аккуратно
Кто звонит и что сказать не знает.
Вдруг на украинском, ей понятном,
Женщина в истерике рыдает:
- «Відгукнись, синочок, не мовчі,
Дай мені надію на хвилинку.
На колінах я молюсь вночі…
Повернись додому, любий синку!»…
С нею, зарыдала и сама…
- «Все погибли!
Все…
Ты меня слышишь?
Живы только стаи воронья!
Потеряли мы с тобой мальчишек!»