Севера льды растворились тут же б
в южной твоей жаре.
Солнце здесь ярче, а реки — уже,
моря зелёный плен
манит и тащит нас вместе в воду,
будто бы говорит:
"Ну же, скорее! Под солнцем что-то
изнемождённый вид!".
И мы плывём, брызжем и хохочем —
лишь голова видна.
Мы для Вселенной совсем не отче,
мы — лишь песок для дна
этой лазури, немой и шумной,
что под горами спит.
Ну а пока всё вокруг рисуем
в чёрных зрачков гранит.
Память вернее любой из плёнок —
в ней неподвижных нет,
в памяти горы смеются звонко,
словно им столько лет,
сколько и нам — откровенно мало.
Время для них — не власть.
Вот бы и нам хоть чуть-чуть досталось
магии этой скрасть.
С ветки прям в рот абрикос немытый,
яблок душистый шлейф.
С глаз презелёных, с твоей орбиты
смотрят в меня — мой смех,
слабость моя, моя вера в то, что
сердце живёт ещё,
в то, что не совесть и беды в прошлом
дышат в моё плечо.
Ночь задвигает на небе шторы,
город не спит совсем —
здесь у людей ежечасно штормы,
скопища важных дел.
В свете домов восстают массивы —
чуть не до звёзд самих.
Ты не молчишь, ты вопишь: "Красиво?".
Я не смотрю на них —
взглядом исследую гордый профиль,
каждую из колей.
И замечаю в чертах напротив
будущих сыновей:
с милою ямкой на подбородке,
с пышной грядой ресниц...
Будто бы крутится в перемотке
жизнь в миллион страниц.
Быстро мелькают закладки, скрепки,
полчища поездов...
Ангелы пусть охраняют крепко
кадры из наших снов.
Север и Юг, расстоянье, время —
ярких стекляшек взвесь.
Солнце твоё я целую в темя.
Даже ожоги есть.
Кем бы ты ни был, с судьбой скандальщик,
бьющийся в ложь витрин,
несколько лет уже, южный мальчик,
ты у меня внутри.
Вероника М.
(24.07.2019)