Лунный свет запутался в гардине,
На обоях тень его мерцает.
Ты пришел, и мира посредине
Говоришь о чем-то с мертвецами.
Человеку странно это слушать,
Ибо суть противится мирская.
Будто стал ботинками на лужу,
А вода на дно не пропускает.
Ты и сам не очень в это веришь.
Человек, в сознании и вправе,
От тебя попроще хочет зрелищ,
Поживей, поярче, покровавей,
Даже пусть и заживо - на вертел.
На войне, на плахе, на манеже
Человек боится всякой смерти,
Но чужой, по-видимому, реже.
И не оттого, что людям с детства
Говорят: чужого не берите.
Оттого, что боли негде деться,
Если ты участник, а не зритель.