Мне опять приснилось наважденье,
как на юге кто-то наступал.
И впадал в своё оцепененье
каждый, кто об этом что-то знал.
Мародёрский блеск повсюду резал
только глаз тому, кто был с ножом.
И вертелся посреди этногенеза
я живым, но конченым ужом.
Паника хватала за лодыжки.
Жизнь текла по телу только вниз.
Не хватало сердцу передышки
на моралистический каприз.
А вокруг природа - гули! гули!
И почти смертельная тоска.
А соседи нам показывали дули,
и крутили пальцем у виска.