Ты жил в тесноте на Волхонке,
Не знали соседи тех лет,
Что ты не "режима обломки",
А что ты великий поэт.
Ты был угнетаем режимом,
Не знали те секретари
В своём вдохновении лживом
Кого так ругали они.
И был ты растерзан собраньем,
Как будто не знало дерьмо,
Травило кого заседанье,
Кого убивало оно.